Неприятности тверского фермера Вадима Рошку настигли в один прекрасный день. Как бывает. Проснешься поутру – красотища! Солнце, радость. Жить хочется. Тут бы насторожиться. Как писал поэт Бродский: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку».
Но куда там! Вот и Рошка уверяет, что все было хорошо до той самой секунды, пока не встретился ему один странный человек…
«ЛУЧШЕ БЫ КРОЛИКОВ РАЗВОДИЛ»
Это был, кажется, выходной. 2013 год. Областная ярмарка. Фермер стоял за прилавком. Торговля шла бойко. Вадим, как обычно, торговал курами да кроликами и вполне был доволен жизнью. Он, собственно, и фермером-то тогда еще не был. Просто привел в порядок свое небольшое приусадебное хозяйство, превратив его в маленькую неучтенную ферму.
Рошка держался подальше от государства – и в этом был залог его маленького крестьянского счастья. Он переехал под Тверьиз Молдавии, служил в местном ГИБДД, где работать честно – себе в убыток.
– Даже на бензин для постовой машины денег почти не давали, видимо, государство рассчитывало, что я их найду сам, – вспоминает Вадим.
Уволился, как только прибыль от кроликов сравнялась с полицейской зарплатой.
И вот стоит за прилавком Вадим, мечтает – не прикупить бы еще корову… И тут подходит к нему министр сельского хозяйства Тверской области Павел Иванович Мигулев. Прямо вот так запросто. На улице. Как в сказке. И говорит:
– А не надоело ли тебе, Рошка, мелочью приусадебной заниматься? Не стать ли тебе Настоящим Фермером?
Тут надо сказать, что министру фермеры были очень нужны. Для отчетности. Крестьяне в Тверской области повымерли. Они нынче здесь реликты – раз, два и обчелся. Грешно представить: если в Подмосковье за один сельскохозяйственный грант сражаются 40 фермеров, то здесь, в Твери, начинающих крестьян ищут с фонарями. Дай бог найдешь четырех, чтобы денег казенных дать. На развитие. И отрапортовать перед Москвой – дескать, поднимаем, ваше благородие, село лихими темпами…
И тут очень удачно попался министру Рошка.
– А зачем мне быть фермером? – возразил министру сразу почуявший что-то Вадим. – Зачем мне налоги платить?
– Грант дадим – полтора миллиона, – заметил министр.
– Ну да, обрадовался я, – рассказывает уже мне Вадим три года спустя. – Говорю министру: да я за такие деньги три раза стану фермером!
– Еще субсидии дадим, – ободряюще тогда кивнул чиновник.
И, как и полагается в таких историях, зловеще рассмеялся и исчез. По крайней мере так видится эта встреча разочарованному Рошке сейчас.
– Зачем я ввязался в эту историю? – грустит он теперь. – Занимался бы я своими кроликами, горя бы не знал. Польстился я на этот миллион, как на сыр в мышеловке… Сам, конечно, виноват.
– Не подсчитали что-то…
– Это тоже, – нервно смеется. – Но главное – зачем я вообще связался…
ГОСУДАРСТВО И ГРАНТЫ
Рошка, честно говоря, не выглядел обездоленным фермером. Наоборот.
Мы в этот момент ехали на его маленькой «УАЗ»-буханке, на которой он развозит клиентам товар – молоко, сметану, сало, грудинку, а наш разговор нагло рвал жужжащий айфон. Сыпались заказы.
По словам фермера, теперь он хронически должен всем и, по сути, работает на кредиторов, что для стартующего бизнеса обычное дело.
– Все складывалось сначала нормально, – говорит. – Ну как нормально… По-русски.
Власть Рошку для начала чуть объегорила. Вместо 1,5 миллиона дала миллион двести (для хорошей отчетности тверской минсельхоз выдал грант не четырем кандидатам, а разделил его на пятерых). Потом выяснилось, что для гранта надо несколько месяцев собирать справки. Государство выставило начинающим фермерам 30 (!) условий: бизнес-план, предварительные договора с заводами на поставку оборудования и – самое интересное – с магазинами, куда ты будешь товар поставлять.
– То есть продукта нет, когда он будет, еще неизвестно, более того – неизвестно, дадут ли вообще грант… – качает головой фермер. – В магазинах вертели пальцем у виска – ты чего? Какой предварительный договор?! Товар где? Я сначала думал – ладно, бывает. Соберу бумажки, что ж теперь. Но вижу – чем дальше, тем бреда больше. Например, чтобы получить грант, у меня не должно быть сельхозбизнеса. И при этом я должен иметь опыт работы в сельском хозяйстве. То есть получалось, что миллион предназначался скорее какому-то безработному, который каким-то чудом разбирается в сельском хозяйстве.
Рошка для гарантии уволился из местной «мертвой» сельхозкомпании, где состоял формально управляющим. И под аплодисменты, под лучами телекамер пионер возрождения тверской глубинки подписал многостраничный договор. И получил деньги.
ПОДНЯТАЯ ЦЕЛИНА
«Аллилуйя!» – заорал в душе Рошка. Занял недостающие деньги у друзей, и за 2,5 миллиона купил молокообрабатывающее оборудование. Взял в лизинг технику и первый за 20 лет распахал в своем районе целину – поднял 450 гектаров залежных земель, выкорчевал деревья, кусты…
Купил заброшенную колхозную ферму. Появились первые нанятые работники из местной молодежи. И первая сотня коров.
Молочное производство, говорит Рошка, в России если и держится, то только на фермерах. Крупные агропромышленники не строят коровники, они идут в свиноводство, птицеводство, где рентабельность сладкая – 120% в год. А в корову надо 3 года вкладывать деньги (при покупных кормах – 50 тысяч рублей в год, при своих – 20 тысяч в год), чтобы дала молока…
И не связался бы Вадим с медленнорастущими коровами, да была у него мечта – сы-ы-ыр. (Да, модная идея заткнуть за пояс европейских пармезанщиков обуяла и Рошку.) Тут нужно молоко жирное, отличное. А лучше – свое.
Тем более что в районе когда-то производился знаменитый старицкий сыр, один из самобытных региональных продуктов, загубленных глобализацией. Доковылявший до ХХI века еще советский местный сыромолочный комбинат, выпускавший 70% всех сыров в области, был выкуплен российско-французским «Danone-Юнимилк» и благополучно похоронен. Рошка уверен, что глобальные корпорации хищными киллерами колесят по стране, выискивая и уничтожая мелких конкурентов для распространения своей массовой продукции.
Прошло два года. У Рошки, как ни странно, все получилось. Он даже одолел местных электриков, выставивших фермеру счет за подсоединение к сетям в 11 миллионов рублей. Но помогла тверской депутат в Госдуме Светлана Максимова. Пристыженные Москвой местные энергетики скостили плату в десять раз и предоставили рассрочку – теперь Рошка постепенно гасит и этот долг…
И прорвался бы Рошка. Заработал уже и молочный заводик, выросла сеть поклонников фермерского мяса и фирменного рошкинского сала. Уже на подходе первые образцы сыра… Уже вручались Рошке первые грамоты как передовому фермеру.
И вдруг.
Тут появляется… Да-да, тот самый министр Мигулев.
«ОТДАЙ КАЗЕННЫЕ ДЕНЬГИ!»
Сначала, правда, из минсельхоза Тверской области пришла бумага: дескать, нарушено условие предоставления гранта. Поэтому верните, обманщик Рошка, наш миллион двести.
– Я всю ночь не спал, думал: как это? Вроде все учел. Все разминировал! – хмурится Рошка.
Но выяснилось, что за несколько месяцев до подписания документов на грант из Москвы пришла новая инструкция – дополнительное условие. Фермер обязан быть… безработным.
– Я ведь хоть и уволился с предыдущего места работы (показывает трудовую книжку), а работодатель, на мою беду, забыл меня вычеркнуть из реестра, – божится фермер. – Но, с другой стороны, вот ты получил грант и не имеешь права 5 лет работать нигде? А вдруг случится пожар, массовая гибель животных, чума, мор. И что? Как кормить семью?
Все еще надеясь, что министерство его всего лишь «строит», фермер обратился к благодетелю-министру. Дескать, я ж по вашему совету ввязался в фермерство – выручайте!
И министр Мигулев приехал осматривать возводимое Рошкой хозяйство. Купленное на грант оборудование, мычащее стадо коров, ясли телят, перерабатывающий цех, поля с подрастающими кормами. Все пашется, долги-налоги платятся…
– Я ему говорю – честно потратил ваши деньги, смотрите, – вспоминает Рошка. – Заберете миллион – мне ничего не останется. Коров под нож, оборудование продавать? Даже если я по незнанию бумагу какую недонес – зачем за горло-то брать?
Похвалил министр Рошку. Посочувствовал. Ты тут держись, говорит. И уехал.
А через два дня из министерства звонок – ничем помочь не можем. Возвращайте деньги.
СОЧУВСТВИЕ ВИНТИКОВ СИСТЕМЫ
Когда выяснилось, что в Тверской области не только Рошка, а и другие фермерские хозяйства благодаря крючкотворству чиновников пойдут под нож, я попытался поговорить с министром Мигулевым.
Например, о семейной ферме супругов Сорокиных, которые тоже польстились на миллион двести. И купили трактор.
Тверская пресса тогда писала: «Юрию Сорокину из поселкаКашарово – 26 лет, жене Яне – 25. По специальности оба фельдшеры, Яна и сейчас работает на «Скорой помощи». В их семейном крестьянско-фермерском хозяйстве уже шесть коров, четыре быка, шесть лошадей. Молоко Сорокины сдают в больницы и детсады. Они получили грант «Начинающий фермер»…
Да-да, у Сорокиных тот самый грант, что и у Рошки… Еще не догадываетесь, почему и с них требуют миллион? Перечитайте цитату. Правильно, ключевая фраза: «Яна работает на «Скорой помощи». Никто не подозревал, что это тягчайшее, роковое преступление!
Конечно, чиновники могли просто попросить устранить нарушение. Могли помочь добросовестным людям, поверившим государству. Могли бы предупредить. Научить. Проверить…
Мне тяжело было достучаться в тверской минсельхоз. Его сотрудники при фамилии «Рошка» вели себя нервно.
– Он обманщик, – твердила мне начальница одного из отделов. – Он нас обманул при выделении гранта. Не знал об условии? Но зачем тогда подписывал?
– Но вы же должны думать о сельском хозяйстве, о настоящих крестьянах. Почему вы их не защищаете?
– А что я скажу прокурору, если он проверит эти документы? – тихо спросила она. – Кто защитит меня?
И я не нашелся, что ей ответить. Система хладнокровно уничтожала Рошку при сочувствии к нему всех ее винтиков. На этот понедельник в Твери назначен суд над Рошкой…
Я даже уверен, что опытнейший министр Мигулев, начинавший свою карьеру с сельхозотдела Лихославльского районного комитета КПСС, тоже все понимает. Думаю, несмотря на московские указания, директивы, инструкции, есть у него совесть. Есть.
– О чем вы хотели поговорить со мной? – спросил он грустно меня по телефону.
– Павел Иванович, вы же были у фермера, – говорю.
– Да, Рошка… – глухо сказал министр.
И больше на звонки не отвечал.
Вот такое хозяйство у Вадима Рошки. И оно уже дает народу масло, молоко, сметану, колбасу, сыр… Фото: Личный архив В. Рошки
КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА
Доверие дороже этой суммы
Сергей ТЕТЕРИН, адвокат Вадима Рошки:
– Я вижу здесь злоупотребление сотрудников министерства своим правом на одностороннее расторжение договора. Которое они довели до абсурда. Требования минсельхоза Тверской области основаны на систематическом (по мнению истца) несоблюдении главой крестьянского хозяйства Вадимом Рошкой условий договора, который предусматривает ежеквартальное предоставление выписки из лицевого счета застрахованного лица по форме СЗИ-5 (она должна подтверждать, что крестьянское хозяйство является единственным местом трудоустройства главы хозяйства). Однако еще 20 октября 2015 года правительство Тверской области признало подпункт, который это предусматривает, утратившим силу. То есть обвиняют его в нарушении норм договора, которые сами же и отменили.
Дальше еще интересней: минсельхоз области вправе потребовать возврата только в двух случаях – неиспользования бюджетных средств либо использования по нецелевому назначению. Рошка использовал грант в полном объеме и по целевому назначению, поэтому непонятно, на основании чего они хотят вернуть деньги? Как и непонятно, чего они хотят добиться. Подорвать доверие граждан к действиям государства? А ведь именно эти граждане рассчитывают на предсказуемость политики государства. Чтобы смело планировать свои шаги и быть уверенными в будущем. И это доверие, поверьте, стоит куда больше этого спорного миллиона…
Записал Алексей ОВЧИННИКОВ.
МНЕНИЕ КОЛЛЕГИ
Олег СИРОТА, подмосковный сыровар:
Мы не юристы, делайте же скидку на это!
– Если Вадим Рошка проиграет этот суд, это серьезно нарушит только-только складывающиеся отношения между нами, фермерами, и обитателями чиновничьих кабинетов. Почти у всех нас есть ошибки при сборе документов. Какие-нибудь закорючки, не там поставленные. И если сурово включить букву закона, то с каждого из нас можно требовать деньги назад. Мы же фермеры, а не владельцы мегакорпораций со штатом юристов. Нам содержать собственных юристов пока откровенно не на что. Наша задача – доить коров, варить сыр, кормить свою страну. Сейчас, а не когда-то потом. Так сделайте же скидку на это, не цепляйтесь к запятым! Никто же не крал эти деньги, они пошли туда, куда государство и полагало, – в развитие сельского хозяйства. В Московской области, где я живу, например, это понимают, и пошли бы навстречу в подобном случае.
Наблюдаю такие ситуации по стране и грустно становится от мысли, что мы с чиновниками словно в разных мирах живем. Вот и сейчас – дали миллион, а потом заставляют вернуть. Пытаются пополнить бюджет таким способом? Будто не знают, что у фермера в такой ситуации денег свободных нет, – они уже в деле.
Если ферма Вадима разорится, то скот пойдет под нож и земля опять придет в запустение. Что дальше? Новых фермеров будут умолять прийти на эту землю? А найдутся такие после этого?
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Хлопот больше, чем пользы?
Евгений АРСЮХИН
Государство дает деньги и хочет знать, как они расходуются.
Во всем мире государство за своими деньгами следит очень пристально. Если ты не хочешь пристального присмотра – не бери денег у государства. Никто ведь не навязывает.
Да, гранты выдаются после серьезной бумажной проволочки и проверки. Потому что, когда их только стали выдавать, фермерами заделались родственники глав районов, много денег пропало, были скандалы. Действовали по поговорке: дают – бери, бьют – беги.
Теперь контроль за финансами очень строгий. Еще труднее, чем получить грант, – его грамотно потратить и отчитаться. Если сумма этого стоит, специалисты по получении грантов нанимают отдельного юриста, который помогает обосновать трату гранта. А если не стоит, то делают все сами – от и до.
Наш герой таким специалистом не является. Это он сейчас говорит, что и фермером всерьез становиться не хотел, и денег ему этих не надо было. Но раз пошел в эту игру, значит, и хотел, и было надо. Сумма в полтора миллиона затуманила ему глаза. Он не учел, что вторая половина поговорки, бьют – беги, уже не работает. От государства не убежать.
Думаю, Вадим Рошка стал жертвой классической «левацкой пропаганды». На фермерских форумах некоторых аграрных изданий все пишут и пишут, как хорошо живется фермеру наЗападе. Государство субсидирует продукцию. Субсидии дают и просто на гектар пашни. Вот бы нам так. И когда перед тобой появляются чиновники с волшебным словом «субсидия», у фермеров едет крыша. Ведь пропагандисты-леваки не рассказывают фермерам, как обставлены западные субсидии. Это выращивай. То не выращивай. Вот тут у тебя оливки – убери, потому что перепроизводство, а мы тебе деньги даем на абрикосы. Оливки жалко, а абрикосы у тебя не растут? Твоя проблема.
Наши чиновники копируют все эти прихватки и ведут себя примерно так же. Но есть нюанс. На Западе хорошо поставлено консультирование фермеров. Им рассказывают, чем обернется взятый кредит или субсидия. У нас то ли не рассказывают, то ли срабатывает наша извечная привычка в случае проблемы притвориться ветошью. Мол, мне не сказали, я не знал.
Автор этих строк писал об этих субсидиях в полтора миллиона несколько лет назад, еще когда они появились. Грант формируется из федеральных денег и денег региона. В прошлом году федеральный бюджет потратил на программу 14 млрд. рублей, причем Минсельхоз настаивал на увеличении финансирования до 20 млрд. рублей, поскольку крестьяне выстроились за деньгами в очередь и средств постоянно не хватает. Несмотря на то что программа постоянно подвергается критике, она как минимум привела к росту числа фермерских хозяйств. В 2015 году (более свежих данных пока нет) почти 5 тыс. человек взяли эти средства и стали фермерами. А что у них получилось или нет – разговор отдельный.
Лично я советовался с опытными фермерами. Мы смотрели, что означают эти полтора миллиона, если «приземлить» их на реальные цены: стоимость трактора, мешка удобрений и т. д. Пришли к выводу, что без этих денег можно и нужно обойтись. Хлопот больше, чем пользы. И нашему герою, возможно, стоило от этих полутора миллионов просто отказаться.
Источник: http://www.kursk.kp.ru/daily/26630.5/3649045/