Наталью Горячую, юриста, эксперта и основателя сервиса «Делаем бизнес вместе», хорошо знают как предприниматели Москвы, Петербурга, так и регионов. Она буквально по косточкам разбирает каждый шаг Госдумы, правительства, министерств и ведомств в отношении бизнеса, просчитывает их планы и выводит на чистую воду всех, кто решает встать у предпринимателей на пути.
- Наталья, вы недавно вышли из всех предпринимательских советов — в общественных и околоправительственных организациях бизнеса, где состояли прежде, почему так получилось? Считаете деятельность таких советов бесполезной?
- Такие советы не только должны заниматься критикой правительства, критика — дело нужное, но, главное, вырабатывать главную позицию и отвечать на вопрос — что делать? Я занималась активной общественной деятельностью с 2018 года. Ответ на вопрос «что делать» — искала внутри себя и искала людей, которые могли ответить на вопрос. Интересно то, что среди людей, которые называли себя экономистами, никто не мог сказать, что делать в настоящей ситуации. Когда мы сделали экспертный совет Корпорации МСП, мы выяснили, что лучше всего отвечают на вопрос — «что делать?» — сами предприниматели. Иначе бы мы не собрали 125 предложений правительству. Это не столько критика, сколько попытка найти пути решения. И да — в текущей ситуации считаю любые советы — бесполезными.
- — Вы поняли, что общественные советы не занимаются поиском решений?
- — Один мой коллега звал меня в разные финансовые советы — но я поняла, что входить туда бесполезно, пока мы находимся под влиянием организации, которая называется FATF — группа по противодействию отмыванию денежных средств и противодействию финансированию терроризма. Но когда случился коронавирус, и мы — а это 8 предпринимателей на тот момент, это представители человекоемких отраслей: детская индустрия, производство, бьюти, гостиничный бизнес и производство товаров для детей. Этим составом вошли в различные советы и когда ввели каникулы за счет работодателя — была надежда, что когда-нибудь своим писком сможем донести наше мнение и верную информацию до тех, кто принимает решения. Перед самым выступлением Путина (перед началом пандемии — Ред.) нам поручили написать список мер, которые сейчас немедленно нужны. И мы тогда до 5 утра сидели в АСИ и формировали его.
- Сделали общий свод предложений – юрист и омбудсмен Александр Любосердов, тогда еще омбудсмен по малому бизнесу ресторатор Анастасия Татулова, Светлана Чупшева, генеральный директор АСИ – предложений было много, но мы выбрали 14 самых важных, их передали в правительство. Через несколько дней звонит Саша (Любосердов — Ред.) и говорит, я тебя поздравляю, мы не зря ночь не спали, то, что мы предлагали, все приняли. Мы предлагали уменьшить страховые взносы до 15%. Да, уменьшили. С федерального МРОТ осталось 30%, с остального — 15%. Уменьшили? Да, в среднем по больнице. Если взять небольшие предприятия, особенно в регионах, это им никак не помогло. МРОТ 12 тыс, зарплаты по 30 тыс. Получилась фигня. Вроде предлагаешь, объясняешь, и результата нет. И советы занимаются поиском решений, но чиновникам нужно другое – верификация того, что они сами предлагают.
- — То есть, все попытки донести до власти свои предложения заканчиваются полумерами?
- — Да. В контексте переговоров с чиновниками я не дипломат. Я могу быть разной — могу быть дипломатом, могу быть кошечкой, зверем… но в данном случае включать дипломата я не могу. Я говорю, как есть. И отвечая на вопрос — что было последней каплей для того, чтобы я покинула все советы: 26 мая меня пригласили на площадку «Справедливой России» на встречу с ее лидером Сергеем Мироновым. Там собралось человек 50 предпринимателей. Перед тем, как начать высказываться, Миронов сказал, всех, кто причастен к развалу экономической системы — надо всех уволить, Мантурова, Минэк разогнать и наказать. Через некоторое время прошло голосование за Мантурова в Госдуме, и там среди депутатов был один воздержавшийся, и это была не СР. А из всех предпринимателей, который пришли на эту встречу, это примерно половина, занималась там собственным пиаром, они вставали и вместо обсуждения проблем и приведения веских аргументов за то или иное решение, рассказывали, чем и как хорошо занимаются. Я так не могу. Либо дело, либо пиаром в другом месте надо заниматься. Ну и было еще кое-что, что стало последней каплей.
- — Это происходит всегда на публичных встречах бизнеса.
- — Простите, вам дали площадку, чтобы повлиять на то, как улучшить общую ситуацию! На меня времени не осталось. Я встала и сказала, что не уйду, пока мне не дадут высказаться. Они думали, что я — это Настя Татулова, так как я села на ее место. А она в это время была не в Москве.
- — Вас с Анастасией часто путают в медиасфере. Стоит ей перепостить ваш пост в своем телеграм-канале и на нее некоторые пользователи обрушиваются с критикой.
- — Я спросила тогда депутатов прямо, как так получилось, что в марте через поправки ко второму чтению вы протащили полное уничтожение ювелирной отрасли. Вот закон — вот — голоса «за», вот — «против». Среди тех, кто голосовал против, кто был из ваших? Когда мы расходились, один функционер догнал меня и предложил участвовать в муниципальных выборах от партии, только чтобы я перестала шуметь. Стоит ли уточнять, что я отказалась!?
- Да, я и не стесняюсь, и не скрываю, что с Анастасией меня точно сравнивают. Мы просто говорим то, что есть. Собирая мнения предпринимателей, без цензуры, без «ой, это точно не пройдет, поэтому лучше не надо», мы становимся похожи друг на друга. Я не считаю нужным юлить, делать вид, что я на стороне чиновников. Нет, я не за компромисс. Не может быть компромисса. Могут быть только нормальными условия для ведения бизнеса. Либо мы снижаем налоги, либо откровенно говорим, что у нас очень большие налоги, но бюджет не выдержит их снижения. Либо мы отпускаем удавку на кредитовании, либо давайте уже не будем раздавать субсидии своим. Всё остальное – пустая трата времени. А на Анастасию обрушиваются с критикой по заказу. По чьему – мне не очень интересно. Люди, которые критикуют, никогда сами не имели бизнеса. Поэтому смысла обсуждать их «позицию» нет. А боты, которые иногда наваливаются на ее канал, — это часть нашей жизни. И теперь мы только в социальных сетях. На заседаниях и в советах нас больше нет. Всё уже сказано, все предложения собраны. Бери – и делай. Последней каплей был закон об иноагентах, который просто выбил меня из колеи. Я больше не хочу находиться рядом с теми, кто молча пережевывает происходящее.
- — Но иноагентами признают политических деятелей.
- Ну и что? Я мешаю своими публикациями общему фону довольных тем, что происходит. Хотя не знаю, сколько в реальности довольных тем, что происходит. Есть предприниматели, которые считают, что пространство очищается, есть куда расти и все проблемы внутри, а не в экономической и налоговой политике.
- — Но голос разума нужен любой системе.
- Не уверена. И здесь я больше не про себя, а про тех людей, которые стали иноагентами. Дальше будет только хуже. Дна в том понимании, к которому мы привыкли, не будет. Не будет сильного удара. Будет какой-то разворот. Экономика упасть не может. Она будет. В какой-то форме. Она всегда будет в каком-то состоянии. Импортозамещение на 37 млрд, на 20 млрд, или на 6 млрд, или даже на 0 млрд — но это все равно будет не дно. И голос разума есть. Кому надо – находит нас в телеграм- каналах и в других социальных сетях. Больше мне нечего предложить.
- — Как вообще получилось, что вы стали заниматься просветительской экономической деятельностью?
- — В ковид моя страница в Фейсбуке* (*принадлежит организации Мета, запрещенной в РФ) стала новостной. Я поняла, что предпринимателям нужны новости в сжатом, понятном виде. Стали выходить пачками постановления. А просветительской деятельностью среди предпринимателей я стала заниматься еще в 2013-ом году. Мне партнер по бизнесу тогда сказал, что у меня «неплохо зайдет продажа услуг через слова». Нужно было начать делать публикации и приглашать новых читателей. И я, недолго думая, написала на листочке бумаги название сервиса — «Делаем бизнес вместе». Хэштег «МСПживи» появился в 2020 году — когда в правительстве начали делать то, чего не просили. А в феврале 2022 года весь контент перешел в Телеграм, ибо в других социальных сетях нет той аудитории, на которую он рассчитан. Фейсбук* был идеальной площадкой, но – увы.
- — Сколько человек в вашей команде?
- — 20.
- — Они участвуют в создании контента канала?
- — Нет. Я сама всё делаю: пишу, размещаю, комментирую, собираю материал.
- — Как вы считаете, все-таки поддержка бизнеса существует или, как мы говорили в первой части интервью, есть видимость и люди, которые к ней иногда прорываются?
- Поддержка есть, она вся перечислена в новостной ленте моего канала. Но я ее сравниваю с действиями нерадивой свекрови, которая приходит в семью к своим детям, где родился малыш, и рассказывает, как правильно его пеленать, или сама начинает это делать, отодвигает молодую мать, ибо привыкла делать так, как делает и иначе делать не может. Если ее в детстве кормили салом, то и внука своего она попытается им накормить. И когда молодые говорят, это не совсем то, что нам надо, она им отвечает — я вам помогаю, вы что меня отталкиваете? И обижается. И это называется «причинить добро».
- На днях, например, Минпромторг начал принимать заявки на компенсацию рекламы по телевидению предприятиям, которые занимаются производством. Мы создаем реестр таких производителей и будем компенсировать им расходы на рекламу по ТВ. Зачем? В итоге они создадут реестр из 10 предприятий. Поддержка есть. Вопрос — она нам зачем? Поддержка — это абстрактное слово, относится к определенному количеству предприятий. Или вот: «бизнес перенесет уплату страховых взносов на год» — писали в одной газете. Какой бизнес? Там три калеки в общей массе — это определенные виды деятельности, перенос будет за какой-то короткий квартал, упрощенцам это вообще не выгодно, так как они налог не уменьшат. А на общей системе попадает только четверть тех, кому это нужно. В общем, заголовок – наше всё. Главное – освоить средства, поставить галочку, а люди, которые не понимают в бизнесе ничего, кивнут в знак одобрения телевизору.
- Сравнивали ли вы поддержку бизнеса государством с системами других стран? Есть ли какая-то эталонная страна в этом плане для вас?
- У меня эталонной страны нет, потому что в ковид все были в шоке, но у меня есть сравнение с Канадой, Францией, Голландией, Германией. Но я не сторонник сравнивать с тем, что там — у них налоги больше, чем у нас. Не надо сравнивать. Надо работать над средой, а не над мерами поддержки. Это как в болото положить пару кувшинок. Вместо того, чтобы очистить воду, мы сажаем еще больше кувшинок. А рыба как была мелкой, так и останется мелкой. Или вообще подохнет вся.
- Что значит, не надо сравнивать? У России свой путь с первобытных времен?
- Стремиться к тому, чтобы сделать поддержку как в Канаде, я думаю, нет смысла. Не надо вообще ничего поддерживать, отвалите вы от бизнеса. Вот и все. Сделайте нормальные налоги. Почему у нас так много судебных разбирательств по поводу того же Зендена? (Дело Зендена — история, когда налоговая считает что франчайзинг — это дробление бизнеса — Ред.). Потому что слишком много ограничений для тех, кто может платить мало. А расти не выгодно. И если очень хочется (а кому не хочется?!), тот либо дробится, либо должен под подушкой иметь заначку в размере трехкратной годовой выручки, чтобы отбиваться.
- Зенден — это начало борьбы с дроблением бизнеса?
- Это не начало, а продолжение борьбы. Но совет власти — сделайте так, чтобы этих судов не было. Потребитель может платить нам за услугу или товар по формуле: Х:2 рублей. Государство хочет: Х х 60%. И как сделать так, чтобы бизнес был доволен? Вы хотите, как хочет потребитель, а государство хочет иначе. Думаю так, что нужно подключать мультипликативный подход. Там снизится, здесь уберется, больше применять отраслевые подходы. Малый бизнес — это даже не средний класс, это ниже. Но они будут тратить деньги в нашей экономике. Будут драйверить нашу экономику. Они создадут рабочие места — это надо иметь в виду.
- Если вам предложат пойти работать в правительство — пойдете?
- Я периодически рассуждала на эту тему — нет, я не пойду. Меня меня там съедят сразу. Эти все структуры ВЭБы, Корпорации МСП — их надо зачистить. И общественные организации не нужны. Вместо того, чтобы снести маркировку, ОПОРА предлагает, давайте поставим оборудование, чтобы люди приезжали в «Мой офис» с товаром и маркировали его. Это же абсурд — никто этого делать не будет. Поэтому всех — либо к станку, либо свой бизнес открывать. Нет, в правительство не пойду. Я не чиновник. Мне очень нравится заниматься своим делом, работать с сотрудниками, общаться с предпринимателями, делать мир лучше через то, что я умею хорошо (надеюсь).
- Малые ювелиры заказали экспертизу того закона, который приняли без учета мнения целой отрасли. Готовятся принять закон о цифровой рекламе и едином операторе. В последнее время увеличилось количество законов, которые неожиданно появляются, и обсуждать их начинают уже после принятия, удивляться и возмущаться. Есть какой-то шанс отыграть назад эти законы?
- Насколько я знаю,» отыгрывания» назад подписанных президентом законов нет. Но внести изменения в закон, как предложила Илюшникова (Татьяна Илюшникова — зампред Минэка написала письмо в Минфин)- отложить закон о ювелирах на два года — это возможно. С рекламой, не понятно, кто за всем этим стоит. Мы не знаем. Если с маркировкой «Честным знаком» было понятно, кто стоит, то здесь — не понятно. Я боюсь, давать какие-либо оценки. Нынче экономические прогнозы не работают. У нас все законы пишутся «под кого-то». Просто так ничего не бывает. Поэтому вопрос — насколько он сильный, под кого написали такой закон.
- Может быть, в этом прежде всего просматривается интерес государства получать со всего какой-то доход?
- Интересная штука, мы создаем ВВП не с того, что приносит пользу другим людям, а с того, что мы оттягиваем часть выручки на такие инструменты, которые никакую пользу никому не приносят — ни маркировка пользу не приносит, ни онлайн-кассы пользу не приносят, ни реестр рекламы, которые буду брать какую-то толику денег с каждой операции. Но все эти законы — трудно отыгрываемые вещи. Но если звезды зажигают — это кому-нибудь нужно.