интернет-торговли попросила Путина внести в законодательство изменения, которые бы не позволяли силовикам вмешиваться в гражданско-правовые споры.
АКИТу ответил Минюст, и судя по ответу, беспокоиться предпринимателям было вовсе не из-за чего. Как следует из письма, они уже «могут рассчитывать на дополнительные гарантии защиты от необоснованного уголовного преследования».
И дальше Минюст перечисляет прекрасные формулировки российского уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Дескать, обвиняемый или подозреваемый в совершении экономических преступлений не может быть взят под стражу, а за незаконное возбуждение уголовного дела с целью воспрепятствования предпринимательской деятельности следователю грозит уголовная ответственность. Ответственность за мошенничество наступает только в случае преднамеренного неисполнения договорных обязательств, а Верховный суд, как напоминает Минюст, разъяснял, что для обвинений в умысле на хищение требуются веские доказательства.
По этому поводу вспоминается анекдот. Сидят зэки в камере и кричат конвоиру: «Начальник! Нам мясо в каше положено?» Тот отвечает: «Положено – ешь!». «Так ведь не положено!». «Не положено – не ешь!».
То, что в законе «положено», совсем не означает, что положено на практике. Да, я сам за последние дни не раз говорил, что ст. 108 УПК запрещает заключать под стражу обвиняемых в мошенничестве в сфере предпринимательской деятельности. Говорил, что пленум Верховного суда разъяснял открытым текстом: предпринимателями в подобных случаях следует считать участников органов управления компании. Написал по этому поводу запрос в ВС и продолжаю ждать ответа.
Но вся эта ситуация с «хорошими» законами и «плохими» следователями возможна только потому, что закон позволяет двоякое определение ситуации. В УПК написано, что предпринимателей в СИЗО сажать нельзя, а следователи говорят – «а мы тут усматриваем умысел на незаконное завладение имуществом, и такие действия предпринимательскими не могут являться по определению». И все дальнейшие споры, условно говоря, посвящены тому, какая форма у цилиндра: круг или прямоугольник. А она и такая, и такая – все зависит от того, с какой стороны смотреть.
Выход, собственно, один, и он ясен уже сейчас. Решение вопроса об умысле на незаконное завладение имуществом нужно передать от следователя тому, кто понимает в этом куда больше. То есть арбитражному суду. Есть хозяйственный спор? Первая стадия решения вопроса – арбитражный суд. Если он не признал сделку недействительной, мнимой, притворной, то никакие разговоры о мошенничестве, и никакие уголовные дела возбуждаться не могут. Тогда все становится на свои места.
Я предложил вынести эту формулу на рассмотрение рабочей группы при Администрации Президента.
А что касается ответственности следователей за незаконное возбуждение уголовного дела с целью воспрепятствования предпринимательской деятельности (ч. 3 ст. 299 УК), то не будет никакой ответственности, пока право возбуждать такие дела против следователей не отдадут прокуратуре. И тут, собственно говоря, тоже все ясно.