Пандемия отразилась на всех сферах жизни, в том числе и на одной из самых стабильных — госзакупках. «Карантинный» апрель ознаменовался серьёзными изменениями в закупочное законодательство, прежде всего, связанными с осложненным исполнением госконтрактов.
Понимая затрудненность логистики, вынужденность самоизоляции и «удаленки», а вследствие чего — нарушение контрактных обязательств, государство разрешило списать неустойки. Наиболее существенным нововведением представляется возможность изменения цены, сроков, объема, аванса контракта.
На деле внезапные послабления оказались почти неприменимыми: для того, чтобы ими воспользоваться, надо доказать влияние пандемии и ограничительных мер на исполнение конкретного контракта. Как это сделать — универсального способа, гарантирующего результат, нет. Кому-то заказчик идет на встречу, кого-то игнорирует. В итоге поставщик, обладающий широкими правами по закону, на деле оказался беспомощным и зависящим от мнения конкретного заказчика.
Еще одним препятствием стало обязательное наличие решения федерального, субъектового или муниципального органа исполнительной власти, разрешающего изменить госконтракт. Если изначально это условие было введено в целях нивелирования злоупотреблений, то на практике оказалось неведомым требованием, как исполнить которое никому неизвестно.
Бесспорным «бонусом» пандемии стало освобождение от обязанности устанавливать обеспечение гарантийных обязательств, став лишь правом заказчиков. Также теперь можно не требовать и обеспечения исполнения контракта от самых незащищенных участников закупок — субъектов МСП. Несмотря на поредевшую конкуренцию на закупках из-за карантинного кризиса, остается надежда, что необязательность обеспечения исполнения контракта привлечет и вновь активизирует МСП.
Среди мер, направленных на стимулирование конкуренции, — поблажки для остальных субъектов: снижение нижнего предела обеспечения контракта (0,5%) и одновременная возможность получить аванс в размере более ранее строго установленных 30%.
Кроме того, пандемия позволила заполнить ранее существующий пробел законодательства: закупки у единственного поставщика теперь возможны не только после случившейся катастрофы (последствий ЧС и аварий), но и для их предупреждения. Для четкого определения актуальности введен признак — режим повышенной готовности.
Перечень закупок у единого поставщика заодно пополнился и еще несколькими: например, нижний предел увеличен до 600 тыс. рублей. Год назад повышение соответствующего предела со 100 тыс. до 300 тыс. руб. породило массу недовольств: чем выше предельный размер не нуждающейся в обосновании закупки у единого поставщика, тем больше заказчики дробят закупки на много мелких и не проводят конкурентные процедуры. Но это не смутило законодателя и в этом году.
Анонсируя стимулирование конкуренции, государство не дало отдохнуть и в майские праздники. Масштабные постановления Правительства ввели 2 значительных изменения: 2 перечня промышленных товаров — полный запрет на закупку иностранной продукции и «третий лишний», когда иностранец не допускается к участию в случаю появления не менее 2х отечественных (или ЕАЭС) товаров-предложений.
Промпродукция, отраженная в перечнях, настолько разнообразна, что рынок «пошатнулся» в изумлении: многие товары, хотя и есть у отечественных производителей, но порой гораздо качественнее и дешевле у иностранцев. Способы обхода, безусловно, есть: сложная неведанная доселе процедура доказывания через Минпромторг отсутствия на рынке отечественной продукции конкретного вида.
Стоит отметить и значительный плюс: в отличие от предыдущего опыта запрета на импорт, когда для устранения иностранца в закупке достаточно было задекларировать российское происхождение товара (или ЕАЭС), в новых постановлениях введен специальный реестр, позволяющий проверить реальное происхождение товара.
Насколько действительно запретительные конструкции смогут помочь развитию отечественной продукции — покажет время.
Не обошли стороной изменения и 223-ФЗ, ставшие, однако, более чем очевидными к моменту их принятия.
Скопировав разъяснения применения 44-ФЗ, государство внесло поправки в 223-ФЗ, признав на период «нерабочих» дней (апрель, а также первая часть мая) поименованные в законе в качестве рабочих дней календарными.
Также 223-ФЗ приобрел указание на гособоронзаказ и легальное разрешение на их проведение закрытым способом и отсутствие обязанности опубликования информации о них в ЕИС.
Подводя промежуточные итоги коронавирусного времени госзакупок, стоит признать, что именно закупочное законодательство видоизменялось с течением времени чаще других отраслей. Резонность внесения тех или иных поправок реально можно будет увидеть лишь по прошествии времени, когда завершится наиболее пострадавшая часть госконтрактов, поставщики и заказчики попадут в ФАС и в суды. Но бесспорно — пандемия оставит неизгладимый отпечаток на деятельность каждого заказчика и участника государственных торгов.